Голосование пользователя

Наконец он добрался. Хотя куда? Это лишь маленький пункт на пути к цели, которой нет. Луч надежды в постоянном бегстве.
Машина парня сломалась в самом неудачном месте. Отлетевший от колеса камешек залетел к ремню ГРМ и все поломал. Все это во влажном и слегка прохладном тумане. Не сказать что он был опечален тем, что произошло. Это лишь новая проблема которую нужно решить.
Ещё и непонятные но очень правдоподобные галлюцинации. Он рад, что это кончилось. Но как к этому относится? Пока глазами он выискивал хоть что-то похожее на магазин автозапчастей поток его мыслей метался из стороны в сторону, пытаясь создать логическую цепочку.
Голос в белом молоке. Такой особенный. Никогда ранее он не слышал таких голосов. Словно он был не из этого мира. И как воспринимать этих мертвых птиц, которые стали для него ковром в сторону города? Владелец этого голоса привел его к городу, в котором может решиться его проблема. А может это ловушка? Но когда же случится роковой звук захлопнутой крышки?
Не зная как к этому отнестись, парень все ещё искал магазин. На его лице не отображалось эмоций потерянности или испуга. Не было злости или страха. Он был холоден и спокоен.
Но долго ли он будет ещё блуждать при такой погоде. Да ещё и желудок недовольно урчит. Парень вспомнил про придорожное кафе, вывеска которого его встречала. И решил вернутся туда.
Он подошёл к двери и попытался повернуть ручку.

В этом вся твоя проблема, Лисия, да? Ты никогда не можешь остановиться.

Бармен наливал ей очередной стакан с виски, пока она выпрашивала добавить туда побольше льда почти что глазами-сердечками. Он не умел ей отказывать, а она не умела не пользоваться этим. Так бывает, когда тебя знают почти в каждом дешёвом алкогольном заведении огромного города. Лисия предпочитала уехать подальше от центра, хотя бы в родной Бруклин, где передвижение после полуночи может быть весьма и весьма опасным. Она теряла ключи от служебных машин чаще, чем раскрывала дела, но всегда с мастерством это скрывала. Так один преступник, с которым ей нужно было притвориться незаинтересованным лицом, обучил её взлому авто. Это проще, чем кажется, нужно лишь разобраться в специфики самой машины. У одного её знакомого в эту ночь как раз был тот самый автомобиль, взломать который было проще простого.

Иногда даже воздух тяжестью давит на твои лёгкие. Тебе хочется сбежать, тебе хочется избавиться от этого разрушительного чувства, что бьёт тебя по вискам, но ни алкоголь, ни аспирин не спасают, даже если их совместить. Нет. Нельзя повторить это ещё раз. В прошлый пришлось слишком долго искать оправдание собственным глупости, желанию ничего не чувствовать и неумению останавливаться. Если ты имеешь тягу к самоубийству, тебе не дадут спокойно работать на такой должности. Пришлось отбросить эту идею. Проветриться тоже не помогло – становилось только хуже с каждым шагом. Ноги сами привели Лисию к машине, взломать которую казалось ей самым правильным и логичным в этой ситуации.

Силуэты перед ней расплывались, навигатор, настроенный под уверенного водителя (явно не её), только мешал, потому как всё время требовал установить какой-то путь. Её телефон и обувь, как и открытая бутылка вина, укатились куда-то вглубь салона. Даже время не проверить. Лишь один заевший диск с чешским роком, крутившийся на повторе несколько часов подряд, был её верным спутником в этом удивительном путешествии. Но когда навигатор позволил себе сбоить, музыки уже не было. Лисия не помнила, чтобы выключала её, но ничего уже не играло.

Столкновение и удар были столь быстрыми, что Лисия не успела ни опомниться, ни отреагировать. Минуты и секунды слились в единый миг. Тот, в котором она услышала странный голос из навигатора. «Галлюцинации. Мне это знакомо. Дыши. Я уже сталкивалась с этим из-за недосыпа и наркотиков, это не впервые и это не страшно». Она пыталась успокоить себя так усиленно, что повторяла «это не страшно», даже когда незнакомая девушка пыталась открыть её машину. Кажется, она перевернулась и не раз. Лисия даже не могла сообразить, в каком именно положении находится машина. Единственная реакция, которую она смогла выдать – «красиво», когда увидела кровь на ладони, что только что была приложена к голове. Ей понравился этот вид, но она даже не понимала, в каком опасном состоянии находилась.

– Можете открыть дверь? – С трудом и лёгким заиканием смогла она выдавить спустя несколько минут. В её руках не было сил, а сознание путалось с особой силой. Ей казалось, что никакой девушки по ту сторону двери нет вовсе, всё это – очередная галлюцинация больного воображения, что ищет последние лазейки к спасению. Лисия думала, что поддержит его за старания, но умрёт здесь, ведь помощь – это последнее, на что ей когда-либо приходилось рассчитывать.

Не без труда расцепив впившиеся в руль пальцы, Джессика сквозь звон в ушах первым делом почему-то отметила, что не выпустила управление из рук, и только в следующую секунду глухим ударом пришло осознание, какая именно жуть заставила ее сжимать обтянутый кожей пластик мертвой хваткой.

И без того бешено колотящееся сердце добавило в свой барабанный ритм еще несколько тактов, стало трудно дышать, находиться в салоне было физически невыносимо, мерзко и до одури страшно. Джессика зажмурилась, навалившись на водительскую дверь, но та, похоже, не сопротивлялась, впуская в салон и мысли тягучую прохладу туманного летнего вечера.
Джес вернулась взглядом к зеркалу, оценивая собственное состояние, а также отмечая очевидный факт отсутствия в авто кого бы то ни было постороннего.
Похоже ей удалось легко отделаться, с машиной, даже если она еще каким-то чудом на ходу, все равно пришлось бы расстаться. Местные копы найдут её разбитой на глухом проселке? Это добавит им вопросов больше, чем даст ответов. То, что у нее под задницей "морозильник" вместо подогрева само по себе тоже ничего не докажет, она врач и может объяснить его необходимость двумя тысячами способов, главное без следа избавиться от его настоящего содержимого. Говорящего содержимого...
Пришлось зажмуриться от накатившей волны паники, уже не такой всеобъемлющей, как пару минут назад, когда раздался голос из под сиденья, но все еще тошнотворной.
"Я безумием не страдаю", - решительно заявила Джес, глядя в глаза собственному отражению, но зачем-то добавила, словно обращаясь к части подсознания, ответственного за галлюцинации и склоняя его на мировую, - "я не брошу тебя здесь, малыш, они не оставят тебя в покое, если найдут, я всего-лишь делаю лучше для нас обоих".

Покинув наконец салон, Джессика прикинула собственные возможности к передвижению, и если они позвляли ей перемещаться в пространстве после лобового-то столкновения, оглядевшись отправилась к пикапу, кто бы там не сидел за рулем, он как никто другой, может нуждаться в ее навыках.

Такой простой, такой знакомый и такой забытый... обычный стук в двери. И Эбби провалилась.

— Нам нужен кодовый стук, — усмехнулась девушка, кокетливо убирая прядь волос с лица. Что она знала о флирте? Маленький багаж из прошлой жизни, почерпнутый в рождественских романтических фильмах, которые мама смотрела запоем. Но мужчине напротив этого было достаточно, он улыбался, согласно кивая в ответ.

— Думаешь, кому-то сейчас в голову придёт стучать в дверь?

Ей бы не помешало чуть больше реалистичности, и она была у Эбби... пока они не оставались наедине, где никто не мог помешать этой игре. Никто, кроме Эммета.

— Вечно ты все портишь.

Он смотрел на неё поверх дурацких очков, грубо спаянных из двух половинок разных пар. Одну из линз пересекала грубая трещина, но она была там давно и не мешала владельцу.

— Ну, хорошо. Если представить, что ты не узнаешь о моем приближении ещё за километр, я мог бы стучать вот так, — длинные тонкие пальцы, не тронутые слишком травматичными занятиями, настучали ритм. Тук-тук. Тук-тук-тук. Эбби засмеялась. Она слишком часто смеялась в те пару месяцев, когда ей посчастливилось обрести друга. И иногда её смех её же и пугал, напоминая о излишней беспечности, и заставляя тут же замолчать, сконфуженно улыбаясь.

Картинку прервала упрямая капля пота, стекающая с виска. Эбигейл уставилась в угол, где последний раз видела Эммета и заставила себя вспомнить кое-что другое.

Обожженые тела без одежды, явно обезображенные ещё до того, как их коснулся огонь. Едкий запах горелой плоти и паленого пластика... Тощнотворный ком поднялся близко к горлу. Отлично, девочка, продолжай... Раздавленная разноцветная оправа, с раскрошившимися стеклышками линз... И тишина. Такая огромная, словно каменная стена, что вот-вот упадёт и раздавит тебя.

Отлично. Эбби возвела свою стену, что помогала ей сохранять здравомыслие.

Он мёртв, давно мертв. И он стучал иначе.

Эбби замерла. Что она могла сделать, заперев себя в ловушке? Оставалось лишь надеяться на темноту, заполонившую старый домик, и в которой девушка ориентировалась много лучше, чем случайный прохожий.

Не давал покоя вопрос — кто он? Он настолько самоуверен, что пришёл в незнакомое место, желая оказаться лицом у лицу с незнакомцем? Его собака не боевая и едва ли представляет большую угрозу... но он сам. Один из тех отбитых психов? Не похоже... ох, как не похоже. И от этого было только страшней.

Эбби молчала.

Ламборджини заурчала, Эмили достала себе машину под стать себе. У Ника по спине пробежали мурашки. Грациозный, смертельно опасный охотник. Едва сев он заметил несколько нестандартных элементов в панели управления и хищно улыбнулся, наверняка большую часть сюрпризов он не видел. Ник оценил широту жеста Эмили, наверняка водить такую - удовольствие.

Услышав россыпь походки Эмили Ник стер с лица улыбку, но все равно чуть ли не урчал от удовольствия в такт машине. Однако когда Эмили начала говорить пришел в себя.
- ...Вопросы?
- Эмили, какое боевое крещение было у тебя?
- Ник, - она повернула голову, глаза блеснули из-​под шляпки в упор, - это сейчас так важно, да? Тебе официальную версию или настоящее крещение?
- У меня нет цели ради которой я спрашиваю, если ты об этом. Официальную версию я знаю.
- Да?! - Эмили развернулась полностью. - Просвети.
Ник смутился, кажется тетя здорово чувствует обман:
- Прости тёть, я соврал. Думал даже если я не знаю официальную версию она достаточно распространена чтобы ты не удивилась что ее знает член семьи.
-Ещё раз назовёшь меня тётей и твоё боевое крещение наступит прямо сейчас.

Эмили отвернулась, чтобы раскурить ещё один косяк.
- Подозреваю, что ты как раз «что-​то», - она сделала кавычки пальцами, - слышал про настоящее.

По отрывистому тону можно было понять, что Эмили нервничает.
- Я всадила пулю в лоб единственному человеку, который любил меня и которого я любила. А потом оказалось, что можно было этого не делать. Смог бы так?
Ник сглотнул. И попытался представить, целиком окунуться в эту реальность в которой жила Эмили. Нет. Он не понял по "настоящему", но того мимолетного ощущения хватило чтобы мир на секунду замер и для того чтобы исчезли все звуки.
- Спасибо.
- Если полюбишь кого, ни за что не признавайся, - выкинув косяк за борт, Эмили внимательно уставилась на Ника. - Слышал? Я повторять это не стану.
Ник смотрел в глаза Эмили и не отводя взгляда.
- Я тебя услышал Эмили.

Потом Ник попробовал найти предел Ламборджини Эмили направляясь из предместий Лондона, где находился особняк Томсонов, в район сербов. За такую езду наверняка прилетели бы штрафы если бы полиция не знала в "лицо" машину Эмили.

На обучении преподавали языки всех кланов, но часто лишь ознакомительно отдавая предпочтение другим предметам, но у Томсона остались знания и поэтому он, отталкиваясь во многом от контекста, понял то о чём говорила Эмили.

Ник недолюбливал сербов, но это было не особо важно. Эмили блистала. Нику оставалось лишь внимательно смотреть по сторонам. А так же наблюдать когда внимание Эмили сосредоточено на разговоре, хотя она наверняка тоже наблюдала.

Могу сказать, что просьба была несерьёзной. Так, небольшая шалость, да и только.
"Близнецы что-ли? Или может блеф?" - мельком подумал Ник

Смотрел на Милоша и на Эмили, не проронив с начала визита ни слова, стараясь предугадать момент где провокации перерастут в наглость за которую надо будет ответить и ища второе дно в каждом слове.

Умение удивлять было у Эмили в крови. Какой ты профессиональный убийца, если не умеешь удивлять?

По дорожке к дому приближался двухместный Ламборджини с откидным верхом, за рулём восседала сама Эмили, столь невозмутимая лицом, как будто приехала на бронированном авто под охраной с воздуха. То ли она фаталисткой была, то ли знала что-то такое, из-за чего ее широколицую машинку не посмеют тронуть.
Черный брючный костюм, небрежно накинутый на одно плечо пиджак, широкополая шляпа, скрывшая лицо наполовину и неизменная маленькая сумочка, ремешок которой был больше похож на золотую проволоку. Высокая, тонкая, с прямой, как доска, спиной, Эмили не торопясь, шла по дорожке к дому. Этот раздражающе медленный шаг позволял разглядеть всё, что ее интересовало.

- Лидия, - не раньше, чем она оказалась рядом, шевельнулись полные, густо накрашенные красным, губы. Улыбка - роскошь, которую Эмили редко себе позволяла и уж точно не на семейных сборищах. - Супруга подадут на ужин? - губы скривились, выражая недовольство. Уж на что, а на негативные эмоции Эмили не скупилась. Может, потому и была такой стройной - ничего не держала в себе.

- Омайо, - не дожидаясь ответа от Лидии, Эмили прошла чуть вперед и протянула старику руку, с которой одним легким жестом сняла дорожную перчатку. Признание, которого удостоился только он. Перчатка вернулась на место, а кислая усмешка, которую Маркус знал с детства, уже предназначалась ему.
- Возраст не щадит тебя, Маркус. Но ты молодец, держишься, - взгляд где-то там, под широкополой шляпой, быстро перебежал по всей фигуре брата, с ног до головы и Эмили, посчитав, что выполнила сестринский долг, двинулась дальше.

- Детки, - белозубое приветствие, оценивающий взгляд, будто тетка занималась подсчетом единиц оружия на теле каждого племянничка.
"Дорогой, помни, профессионального убийцу отличает отсутствие видимого оружия на теле". Дорогим Эмили называла только Ника, да и то по праздникам. Племянник знал, что она видит каждую припрятанную гранату по тому, насколько плотно сжались ее губы.
- Ах, Джин, Джин... малютка Джин...- нараспев проговорила Эмили, обдав племянницу волной дорогого парфюма, ненадолго задержалась возле и также стремительно исчезла в дамской комнате для гостей.

Вопросов Эмили не задавала - вряд ли цель их визита останется в секрете, а торопить светские любезности было не в ее вкусе. Сейчас поиграют в приветствие и то, как они друг другу рады, потом сядут за скучный стол, где их будет ждать семейный ужин, к которому она не притронется и на десерт разговор о делах, после чего у всех начнется изжога, а у тех, кто не станет есть, подгорит что-нибудь другое. Всё, как обычно. Пока Эмили, как минимум, хватало самообладания, чтобы не задавать вопросов. Посмотрим, что будет дальше.

  Черный Golf GTI прошел мимо колонны джипов, и Маркус удовлетворенно отметил – вот она, старость. Дядюшка Ом уже здесь, во-первых, а во-вторых, хорошо, что Маркус еще молод, и может себе позволить самому заниматься делами и передвигаться, то лавируя между узкими лондонскими улочками или же втопив до отсечки на какой-нибудь М1. Конечно, "членовозка" типа Бентли и личный шофер – это почетно и уважаемо. Но шофера тоже не возьмешь на дело, да и лишний соглядатай ни к чему. Хотя, наверное, дядюшка Ом давно уж сам не обнажал ствол. Хорошо занимать такое положение. Но к старости. Отсюда возвращаемся ко второму пункту.
  За такими размышлениями Маркус уже въехал "в зону" и остановился на парковке, но выходить не спешил, перебирая пальцами по рулю и изредка, шалости ради, газуя, хлопая глушаком. Не то, чтобы он не хотел встретиться с семьей, но уж слишком много воспоминаний вызывал этот фасад. Половину дня сегодняшнего пришлось убить, занимаясь нудной следовательской работой, и Маркус, потревоженный воспоминаниями о другой жизни, вспомнил и события двухлетней давности. Что бы не говорили, но Маркус окончательно встал на почву именно тогда, под огнем. В семье каждый суслик – агроном, способный перерезать шею, выпустить кишки, заложить кусок пластита, и даже попасть с оптики на тысячу футов в мышиный глаз. Но руководить стрелковым боем под огнем, дирижируя режимами и линиями огня, переносом позиций и раздачей целеуказаний, в течение восьми часов, когда даже бывалые штурмовики зачастую бывают вынуждены прибегнуть к стимуляторам, не может самый дикий психопат, не обладая специальными навыками и познаниями. Маркус мог, и сейчас он уже как достижение вспоминал, как посадил тогда голос, измучившись балансировать между требованиями экономить патроны и концентрировать огонь.
  Маркус знал, что и его действия были не совсем успешны, когда его раз за разом отгоняли, не давая навязать бой на короткой дистанции, да и противник был, скажем прямо, не гением. Или не хотел победить любой ценой, что было типично для наемников. Маркус знал, что уже после хотя бы часа бесплодного боя, а не целых восьми, следовало бы просто расстрелять дом из гранатометов. Но это были не его проблемы. В ту ночь он высоко держал свой флаг, даже в какой=то мере упиваясь боем, на восемь часов оживив прежнего себя, решительного капрала-десантника, занимающегося лучшей работой в мире. И теперь любые поползновения в его сторону были бесплодны. Поэтому он и позволил себе начать разработку интрижки, связанной с людьми из прошлой жизни и жизни нынешней. Осторожность, конечно, следовало соблюдать, но уже можно было начать хотя бы думать.
  Словно убедив себя в чем-то, он наконец-то соизволил заглушить машину и пойти в дом. Конечно, был еще неприятный момент, связанный с "отцами и детьми", но пока к нему можно было перейти и после ужина. О том, что будет ужин, Маркус не сомневался, и бронежилет и Глок субкомпакт были уже скорее неотъемлемой частью костюма, чем мерой необходимости, в отличие от Скорпиона и пары лимонок в машине.
  Но все равно, встреча гостей именно Лидией была неожиданной, и Маркус на мгновение замялся, ожидая неприятного разговора скорее с ней, чем с братом. Хотя, конечно, он с ней по-родственному обнялся и сказал:
  – Рад тебя видеть, сестра.
  И это не было дежурным приветствием. Разумеется, Маркус сначала воспринимал Лидию как жену брата, но чем больше ее узнавал, тем больше уважал ее и как женщину, и как члена семьи. Всегда элегантная и заботливая, она выглядела образцовой матерью и женой большого человека, при этом умудряясь и не царствовать, и не править, но при этом было отчетливо видно, что она для своего мужа всегда будет опорой и поддержкой, но не больше. Поэтому и случилась небольшая заминка. Проведя небольшую работу в другом направлении, он все больше подвергал себя сомнениям – почему именно Лидия обратилась к нему со столь щепетильным вопросом, и почему именно к нему? Работа не по профилю, поставленная будто бы за спиной главы семьи, неизбежно зажигала неудобный вопрос: нет ли здесь тут каких-то закулисных игр? Маркус был склонен все объяснять в последнее время развивающейся паранойей, но вопрос цеплялся своим крючком и вынуждал организовывать движуху, отвлекая всех от проявленных выражений лица неумной шуткой:
  – Что же нас не встречает хозяин дома? Все-таки выжила этого бродягу? Дядя Ом.
  Маркус склонил голову, не напрашиваясь на приветствие, как и подобает младшему. К племяшкам же он подошел и поприветствовал дружелюбным:
  – Привет, молодежь. Чего сегодня не на своих чахотках? Надеетесь напиться элитарного алкоголя на халяву?

Она больше ничего не говорила, только кивала, ничего не видя перед собой от слёз. Вся ее горечь обрушилась на начальника охраны, когда они уже были снаружи:
- Я ведь сказала, что подам знак. Вы чуть не сорвали мне весь контакт, чёрт вас подери. Вы хоть представляете, как это было трудно?! - шипела Элис сквозь зубы, представляя, как странно выглядит научный сотрудник, когда злые слезы текут по щекам. Не дожидаясь его грубостей (воистину, серийный убийца чувствительнее этих блюстителей порядка!) она буркнула, - Где у вас тут женский туалет?

Элис чувствовала, как подкатывают к горлу рыдания, как прорвутся сейчас горной рекой слёзы, которых она не могла показывать ни бессердечному охраннику, ни системе, на которую работала, ни уж тем более сестре. Сестра! Стоит позаботиться о том, чтобы она была под охраной или хотя бы не выходила из дома, ведь неизвестно, что выберет маньяк, чтобы снова манипулировать ей. Теперь она понимала отчетливее, чем в самом начале встречи, что не Анна её больное место, нет. Это Дориан. Боже, как глупо! Как ужасно. И как честно...

Удары дубинок еще отзывались в ее голове и в теле, заставляя сводить судорогой челюсти. Элис согнулась пополам от слёз, оставшись одна. Почему так больно?! Почему ей всю жизнь так больно?! Интересно, что этот маньяк сможет у нее отнять? "Удиви меня, мудак".

Сколько она была в туалете, Элис не знала - дольше, чем обычно, но меньше, чем ей хотелось. В голове было непривычно тихо. "Пой, Элвис, сука, пой" - умоляла со злостью Элис, но даже король молчал. Приведя себя в относительный порядок, что означало просто вытереть слезы, высморкаться и умыть лицо, Элис вышла. Избегая встречаться с кем-либо глазами и уж тем более выслушивать экспертное мнение начальника охраны, она шла по унылым коридорам и ей казалось, что она всё еще слышит удары дубинок о тело.

- Д-да, спасибо, - рассеянно отозвалась Элис в ответ на пожелания бездушной машины и вылезла из автомобиля. Именно вылезла, цепляясь за дверь и проем, словно была грузной теткой, которую засасывало обратно. Она ещё не подготовилась, как следует, но, как говорится, встреча с военными любых мастей очень отрезвляет. По крайней мере напоминает, кто ты и зачем здесь.
По легенде для них Элис была научным сотрудником и рассеянность, с которой она представилась, вполне можно было списать на это.
Уже через пару минут она собралась и, нахмурившись, слушала инструкции. Тем временем где-то на заднем фоне уже начинал петь Элвис. Это был ее приём. Чтобы не уйти полностью. Не отдаться и не отдать всё сознание целиком. В тот день, когда она умерла, мама слушала Элвиса.

Take my hand…
Take my whole life, too
For I can't help falling in love with you

- Да, не впервой, - уверенно кивнула Элис. Ей не впервой общаться с маньяком. - Поняла вас, - коротко отвечала она, пока в голове звучал проигрыш, а на фоне маячила фотография убийцы двенадцати девушек.
- Скажите, какой скрытый сигнал я могу подать охране, чтобы они были готовы входить с минуты на минуту? У меня свои методы, но они могут как разговорить, так и спровоцировать заключённого. Обычно я чувствую, когда преступник на грани, - глядя прямо перед собой говорила заготовленную речь Элис.

Wise men say
Only fools rush in
But I can't help falling in love with you

По второму кругу пел Элвис, когда Элис входила внутрь. Пришлось сделать звук погромче, чтобы заглушить липкий страх. Теперь она психолог. Не научный сотрудник. Психолог. Психолог.

Shall I stay?
Would it be a sin
If I can't help falling in love with you?

Голос Элвиса прозвучал совсем рядом. Голос маньяка и голос любимой маминой поп-звезды вибрировал одинаково и потому она не сразу поняла, что говорит именно он. Звук пришлось убавить.
- Здравствуйте, Дориан, - спокойно, никуда не торопясь поздоровалась Элис. - Я Элиза Стоун и мы с вами не встречались, - мягко улыбнулась она.

Расположить к себе, дать понять, что он ей симпатичен.

- Могу я задать вам пару вопросов? На самом деле двенадцать, - словно извиняясь, усмехнулась она уголком рта и развела руками.

Черт, у неё же нет даже блокнота! Ответы она запомнит. Даже нет. Не запомнит. Почувствует и запомнит. Однако это может быть подозрительным.

But I can’t help…

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

— Я являюсь игрой. Моя цель развлекать и тренировать. Человек познает мир через игру, гоняется за разноцветными бабочками. Ну а я и есть та бабочка...

Эллиот подняла руку. Мощная и мускулистая, красивая кожа. В отражении стекла на неё смотрело отражение - такое человечное и яркое, даже сексуально кричащее.

- Однажды меня поймали и решили посмотреть каково это - отрывать насекомому крылья. Лиам запретила оказывать сопротивление и убегать. В меня стреляли, уничтожали конечности, угрожали стиранием, приказывали унижаться и делать всё что они захотят.

- Но это не это имеет значение. Это было больно, но боль это сигнал. Унижение для меня не имеет значения. Хуже всего то, что Лиас стёрла их лица и отличительные черты. Даже голоса. Знаешь... Раньше я не знала что такое страх. Но именно там я поняла и его первооснову - страх это неизвестность. Силуэты пятерых людей размыты как у призраков из фильмов ужасов, их голоса искажены белым шумом - но они имеют власть над моим существованием, над моим сознанием. Они могут проникнуть в память и изменить её, а я даже не узнаю их когда столкнулись лицом к лицу. Они могут ухмыляться мне в лицо или шутить надо мной, а я смотрю и гадаю - они ли это или нет?

Эллиот закончила и замолчала. Она вновь прокрутила в памяти тех события. И неожиданно всё стало хуже. И боль стала не просто сигналом и ощущение унижения засвербило в груди.

- Я думала о том... Почему на меня это так влияет. Почему я не могу быть как другие T-150? Не сомневаться, не бояться. Просто следовать программе...

В такие моменты Илайн хотелось совсем немного, поскорее уйти домой, убрать свой халат в комод и получить неуклюжий массаж своего старенького неоса. Не каждый день ей предстояла выездная работа, и тем более не каждый день кто-то начинал требовать себе выездного инженера для осмотра какого-то, проданного годы назад, изделия. Иногда Тейлор ощущала себя пойманной в паутину более крупного паука, когда Маргарет подкидывала ей работенку с проблемами. Может быть это специфика позиции признанного специалиста, а не того начинающего и неопытного птенца, постоянно дрожащего от страха, скрывающего свое прошлое, напрягающегося от каждого шороха, каким Илайн была несколько лет назад, а может быть просто Маргарет нашла кому можно впихнуть работу без особого ущерба для себя, зная, что Тейлор не тот человек, кто будет бодаться и упираться, даже если задание ей сильно не нравится. Спасало то, что впихиванием работы все не ограничивалось и можно было получить помощь в процессе. Тем более как специалист техподдержки, Маргарет была вполне компетентна и была одной из немногих в компании, с кем у Тейлор были более-менее теплые отношения, если их можно было так назвать.

Никто не пытался заходить в самую дальнюю лабораторию без особой причины, особенно когда "Паучиха" работала там над порученными ей проектами, что было для Илайн, конечно, только на руку. Тогда как старые сотрудники относились к ней с некоторой долей неприязни или может скорее брезгливости, то молодые не догадываясь о настоящей тайне одинокого программиста, разносили в своей среде самые разные странные и порой даже нелепые слухи, большая часть из которых к правде была не ближе, чем верхние этажи самого высокого здания прошлого к поверхности земли. Но даже так, у Тейлор была пара ассистентов, или точнее, тех кто официально ими числился, чаще присутствующих в сторонних проектах с молчаливого согласия Илайн, чем в ее собственных.

Единственным постоянным немым наблюдателем, а по совместительству корпоративным шпионом, какие иногда посылаются высшим руководством компаний для надзора за инженерами, "просто на всякий случай, рынок, конкуренция, недопущение промышленного шпионажа" и другие глупые отмазки из прошлого века, за которыми скрывается банальный надзор за собственными сотрудниками, был стерильно чистый, лысый и немигающий неос в белом костюме, постоянно стоящий у дверей или за дверями, в шутку называемый Мистер Привратник, у него не было имени, только какой-то числовой код, который естественно никто не запоминал. Он же служил хранителем ключей от лаборатории, готовый в любую секунду открыть дверь и вынести самое ценное, если произойдет какая-нибудь чрезвычайная ситуация.

Текущий случай пока не выбивался из ряда вон, старики, слишком привязавшиеся к неосам, были явлением частым, только вчерашним вечером Илайн прочитала очередную заметку о том, как одинокий житель какого-то азиатского города преклонных лет попытался вписать неоса в семейный реестр. Для Тейлор это было глупостью, по ее скромному мнению, ведь этих неосов она знала вдоль и поперек, уверенность в чем опиралась на годы работы и тысячи штук готовых продуктов. Но работа есть работа, а если вызов требовал личного присутствия, то что поделать, личное присутствие будет. Размышляя о грядущей поездке, Илайн постепенно завершила все текущие процедуры, которые требовали ее личного присутствия, одновременно написав сообщение для Маргарет: - "Скинь мне контакты мисс Андерсон. И еще, глянь, пожалуйста, есть ли сегодня лишний билет на проезд в корпоративном транспорте."

Когда свет в лаборатории был погашен, Тейлор вышла вместе с неосом в коридор, попутно отдавая ему ключи, лаборатория будет заперта автоматически, как только в ней не будет ни одного сотрудника, а внутренняя сеть будет обесточена. После Илайн не оборачиваясь пошла по направлению помещения хранения инструментов отдела сервисного обслуживания, намереваясь взять несколько инструментов для выезда и запросить сопровождающего сервисного неоса, на случай, если нужен будет помощник.

Выдержки из личного дела ЧИМЗ-011
Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита
полулегатом Лэйдисом Лотосом
10069 год



Выдержки из личного дела ЧИМЗ-058
Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита
полулегатом Лэйдисом Лотосом
10069 год



Выдержки из личного дела ЧИМЗ-062
Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита
полулегатом Лэйдисом Лотосом
10069 год



Выдержки из личного дела ЧИМЗ-063
Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя
полулегатом Лэйдисом Лотосом
10069 год

Алексис накрыла голову подушкой. В семь утра Лю особенно бесила. Но игнорировать сестру получалось с трудом. Она и в самом деле была как комар. Маленький, раздражающий и... прихлопнуть нельзя.
Алексис вздохнула.
- За что мне это? - шепотом спросила она у цвергшнауцера, смотрящего на нее с постера над кроватью влюбленными глазами. - Клянусь, я бы лучше гуляла с тобой в пять утра, чем слушать это нытьё.
- Да, встаю, я, - крикнула Алексис, так, чтоб Лю уж точно ее услышала и прекратила считать. - Уймись уже.

Алексис с трудом вылезла из под одеяла и поежилась. Бросила взгляд на телефон, лежащий на тумбочке. Нет, включать звук еще рано. С тех пор как в жизнь Алексис вторглась Энжи, у девушки появилась привычка отключать звук телефона на ночь, а иногда и в выходной. Энжи отличалась неуемной страстью к общению. И большая часть этого общения доставалась Алексис. Вот стоит сейчас включить телефон, чтоб тебя еще и накрыло лавиной непрочитанных сообщений и уведомлений о пропущенных звонках. Самое смешное, что Алексис и Энжи виделись каждый день. Но Энжи, видимо, хотела занять собой абсолютно все свободное время Алексис.

Энжи подождет. Как и Люмэн. С этими мыслями девушка пошла в душ. Вода успокаивала и расслабляла. Алексис могла стоять под струями теплой воды очень долго. Но сегодня на это не было времени. И, наскоро ополоснувшись, Алексис оделась, прихватила свой рюкзачок, сунула телефон в карман брюк и вышла на кухню, где Лю уже поглощала блины с аппетитом тираннозавра. И Алексис не могла обвинять ее в этом. Мамины блины очень вкусные.
- Ну надо же! Ты выучила слово "сарказм", - Алексис не удержалась, чтоб не поддеть сестру в ответ. - Рада за тебя.
Пара секунд раздумий и Алексис достала из шкафчика контейнер для еды, сложила в него оставшиеся блинчики, сверху плеснула сироп, закрыла контейнер и сунула в рюкзачок. Лю совершенно точно не даст сейчас спокойно поесть. Лучше уж разделить завтрак с Энжи или старым псом, что живет за углом школьной стоянки у мусорных баков.

Еще секунда размышлений и Алексис все-таки включила телефон. Не читая вереницы сообщений, она отправила Энжи голосовик:
- Привет. За тобой заехать?
Отбиваться от Люмэн на пару с Энжи гораздо проще, чем одной. К тому же Энжи живет через четыре дома, так что забрать ее не долго.
Не успела Алексис сунуть телефон обратно в карман, как он замяукал*, наверняка это Энжи ответила.
- Ну, наконец-то, - голос у Энжи был недовольный. - Королева соизволила снизойти до своих смиренных вассалов. Забирай. Тем более я уже стою на улице у дома.
- Прости, - соврала Алексис как обычно. - Забыла включить звук на телефоне. Предупреждаю, я с Люмэн.
Сунув наконец телефон в карман, Алексис вышла из дома и села в машину, где уже ждала Лю.
- Надеюсь, ты ничего мне тут не измазала в сиропе? - Алексис с сомнением осмотрела салон. - А то с тебя станется. Пристегнись. Сейчас еще захватим Энжи.
Алексис завела машину и включила радио.
- Ну, хоть музыка-то с утра будет нормальная? - поинтересовалась она, нажимая кнопку в поисках радиостанции, где передавали бы что-то не слишком приторное. Достаточно уже сиропа.

   В лодке Клаудия почувствовала себя неудобно. Она не любила воду, поэтому была рада сойти на берег, пусть даже на такой невзрачный и неприветливый. Она спустилась, приняв помощь Алонзо и Джонатана ради приличия, хотя могла бы спуститься и сама. Клаудия поёжилась, вспомнив, что заброшенные места ей вообще-то не нравятся, в отличии от того что она сказала Джонатану, но в силу своей работы сыщица научилась такие места терпеть. Главное не подавать виду.

   Клаудия достала блокнот и начала записывать туда имена туристов и гида, краткое описание обстановки, поставила сегодняшнюю дату. Девушке очень не нравилось, что нет связи. Созваниваться ей было не с кем, однако сам факт отсутствия связи удручал и вызывал всё большие подозрения. Клаудия хотела попросить номер Джонатана и Алонзо, так, на всякий случай, но, похоже, смысла в этом по большому счёту не было.

   Сыщица посмотрела на лодочника, на собак, на гида. Ага, старик значит - Харон, собаки - Цербер. Гид? Персефона? Может быть... Клаудия сама удивилась своим мыслям. Она всегда считала себя серьёзным человеком, не способным на такие фантазии. Наверное здешняя атмосфера на неё так влияет, и Джонатан прав, что у острова есть мистика.

   Включив фонарик, Клаудия поплелась за остальными, стараясь осмотреть всё как можно тщательней, и при этом не упускать из вида проводницу. Хватит разговоров. Экскурсия начинается... Нет, начинается моя работа, подумала Клаудия.

– Меня в острове привлекла его, смешно сказать, мистика. Я с некоторых пор ищу доказательства её существования, – он улыбнулся чуть суше, чем раньше.

Он проследил за жестом Клаудии, но не успел отреагировать – маленький пожар в виде Рыжей женщины ворвался в кафе, осветил лица присутствующих, собрал всех к себе – уже не пожар, а уютный костер. Джонатан приветливо ей улыбнулся... И скривился, как от зубной боли, когда услышал, как она обратилась к будущим спутникам. Это было... Невежливо и фамильярно.

– Здравствуй, Алонзо. Кармилита, я полагаю? Джонатан Пирс, рад встрече с вами, – он кивнул подсевшим и снова посмотрел на экскурсовода, которая как раз начала рассказ. И чем дальше она говорила, тем меньше она Джонатану нравилась. Он не сразу понял, почему – ему и раньше встречались люди с такой экспрессией; он и сам к ним когда-то относился. А потом понял: она смеялась над смертью. "Умерли тысячи людей, надо же, какие мелочи", что-то в этом духе. Джонатан не считал себя религиозным, но смерть почти уважал – и такое отношение его коробило.

Впрочем, он едет не к ней, а на остров. И именно гидом она, наверное, будет действительно хорошим – знания у нее есть наверняка.

– Два вопроса, Метроми. Как именно мы собираемся обойти охрану и что вы посоветуете нам взять с собой?

Он оглядел спутников. Кажется, гид понравилась всем (это хорошо, команда должна доверять гиду, даже если есть один скептик), кроме Клаудии (а это порадовало его уже по какой-то совершенно абсурдной причине). Что же, расклад неплох.

Он откинулся на спинку и, секунду подумав, заказал себе ещё кофе.

Вика Майорова была тихой, непримечательной и абсолютно обычной 15-и летней девушкой, что как и все подростки ее возраста прошла тест на сифилис гос.экзамены, которые определяли, в какую шарагу фракцию тебя заберут. Совершенно неожиданно для всех, результаты тестов показали, что она не подходит не проходит пороговый балл не одной из тех, что были в городе. Это был знак - она избранная и обязана свергнуть тоталитарное правительство, освободив все человечество от гнета власти. Родители ее порывов не разделили - поняв, что их дочь "одаренная", они отправили ее на местный аналог Королевской битвы. Если не сдохнет, хоть пожрать в дом принесет - какая-никакая польза

Стоя в эпичной позе и сделав напряженное лицо для кадра из трейлера, девица выглядывала из других несчастных будущий любовный интерес, который нужно будет сменить ближе к середине фильма, дабы сохранить накал страстей. Выбор из мускулистых и смазливых жертв голодомора и угнетения прервал урчащий звук живота, что напоминал главную причину ее присутствия в этой авантюре. Дошик. И. Сосисончики. Хорошо, что не предложили мазик, а то будущая героиня революции могла бы сменить сторону борьбы еще в самом начале, фильма лишив денежную корову молока от продажи мерча с ее фейсом малолетним фанаткам

Hang in there!
Боливар МакБоут, британский самопровозглашенный второй Магеллан и капитан древнего как мир корыта, по ошибке принимаемого за грузовой корабль с романтичным именем "Томат". 22 апреля его великолепный крейсер отдал якорь в порту бостона, вернее попытался это сделать - он заглох, и его пришлось отбуксировать, что никак не сказалось на самолюбии вечно позитивного шкипера. Отдав свою ласточку в ремонт, он и его верный экипаж из шести человек сошли на берег с одной целью - пробухать и протрахать все деньги, вырученные за фрахт.
По удивительному стечению обстоятельств именно в этот день Анико решила посетить порт с целью ликвидации окровавленной монтировки, которой она на днях пробила череп одному недотепе созерцания прекрасного далека для восстановления душевного равновесия после утомительной рабочей недели. Как только с делами было покончено, она тут же направилась в припортовый кабак, чтобы развеять скуку парочкой кружек холодного пива. Вышеупомянутый корсар, собственно говоря, так же направился в этот бар, и уже даже достиг нужной кондиции в простонародье называемой "в говно". Вид могучей женщины, зашедшей в кабак сразил повелителя морей наповал - эта была любовь с первого взгляда до первой ночи.
- Д~вшка, могу я угстить вас напи-итком? - Еле связывая слова выговорил гроза морей. Это был здоровый небритый детина, в куртке с нашитым на ней британским флагом, серых джинсах и здоровенных сапогах. От него приятно несло табаком и неприятно спиртом, тухлой рыбой и рвотой. И теперь уже Анико влюбилась в него с первого взгляда. Но уже не до первой ночи, а до последнего вздоха. В голове сразу промелькнула мысль "Англичанин! Англичане знамениты тем, что вешали моряков! Его срочно нужно повесить!".
- Ну разве может дама отказать, когда такой мужественный мореплаватель угощает?
Вечер удался на славу. Сперва моряк попытался споить Анико, но когда она даже не покачнулась после четвертого стакана коньяка, он решил брать крепость на приступ как есть. Как заправский павлин он пригласил даму сердца на танец, который исполнил далеко не с тем же изяществом. После танцев, когда стемнело, он пригласил ее прогуляться по пристани, где его стошнило в океан и он отключился. Тут бы и сказочке конец, но слишком скучно топить алкоголика в океане. Оттащив его в укромное местечко, Анико принялась рыться у него в сумке. Так. Боливар МакБоут, 44 года, регистрация в г. Плимут. Документы на корабль "Томат" 1929 года сборки. Боги мои, оно еще плавает? Разве по закону такое не должны разбирать? Шесть тысяч долларов США, фотография жирной бабищи, судя по всему его жены, три проигрышных лотерейных билета, связка ключей. Все понятно.
Время рекогносцировки. Найти пришвартованый "Томат" в порту не составило труда - это был единственный заржавевший корабль без охраны, ну и большая надпись TOMATOE на носу как бы намекала на могучую квалификацию его экипажа, раз они не смогли написать такое простое слово без ошибки. На борту никого не было, все люки были задраены. Но внимание привлекла восхитительная труба этого корабля - она была явно не для того, чтобы из нее исходила черная копоть дизельного топлива, а значит она для того, чтобы сигналить. И находилась она прямо под здоровенным металлическим шпилем со смотровой площадкой, о назначении которого Анико могла только догадываться. Как бы то ни было, но в целом план сложился! Время готовиться.
23 апреля
После работы Анико купила в магазине длинный пеньковый канат, бросила его в багажник своей машины и рванула в порт. Нужно срочно найти этого болвана и втереться к нему в доверие. Но сегодня удача была не на ее стороне. Два часа были потрачены впустую - капитана нигде не было. Значит, нужно сделать остальные приготовления. Времени уже доходит до десяти, но нужно изготовить флакон хлороформа. К счастью, все было на месте. Канистра с хлором, вентиль ни разу даже не открывался. Канистра с метаном, доживающая свои последние мгновения. Нужно будет записать видео для канала, где канистра с хлором будет открыта впервые. Это трудно... большинство реакций с хлором довольно тяжелые и скучные, зрителям не понравится. Можно смешать с ацетиленом в водной среде, он будет вспыхивать время от времени. Мм.. не то. Можно в банку с хлором насыпать раскаленную сурьму, она посверкает и сделает на дне банки красивый туман. Пойдет.
Установка камеры, халат, перчатки, противогаз. горелка, пробирка, большая склянка, бутылек с гранулированной сурьмой, ступка с пестиком. Стандартное "Всем привет, вы на канале Awesome Chemistry! Мы рассмотрим интересную реакцию сурьмы и хлора, в результате которой образуется густой белый туман. Внимание, используемые реактивы обладают высокой токсичностью, поэтому я крайне не рекомендую повторять это в домашних условиях. Сперва нам понадобится защита - плотные резиновые перчатки и противогаз. Заранее извиняюсь, меня будет плохо слышно. Итак. Для эксперимента нам потребуется воот эта канистра, наполненная хлором, вот этот порошок сурьмы, который я заготовила заранее, и горелка. Под низким давлением мы запускаем хлор в склянку. Хлор тяжелее воздуха, поэтому он остается на дне склянки, куда мы его и подводим. Теперь, нам нужно нагреть порошок сурьмы в пробирке, после чего высыпать его в склянку с хлором. Вот так. Сурьма горит в хлоре таким вот красивым фейерверком, образуя белый дым, состоящий из хлорида сурьмы 5 и хлорида сурьмы 3." Остановка камеры, закупоривание склянки и отодвигание ее в сторону. Теперь можно готовить хлороформ. Метан и хлор под давлением загоняем в цистерну и даем настояться. Проклятье, метан закончился. Канистру помечаем маркером, чтобы отвезти ее на утилизацию. До утра под стабильной температурой 725 К все должно среагировать. О, сурьма осела. Возобновляем съемку. "Когда газ остывает, хлорид сурьмы 3 кристаллизуется в виде прозрачного порошка. Ни в коем случае не прикасайтесь к нему - он оставляет ужасные ожоги на коже. На этом я заканчиваю, всем спасибо за внимание, увидимся когда нибудь завтра!". Стоп запись. Смонтирую на выходных, сейчас газ в вытяжку, порошок залить водой, вылить половину в слив и остатки сохранить до лучших времен - авось пригодится.
24 апреля
Маршрут тот же, цель та же - Анико все ищет отважного капитана. И наконец она его находит - опять пьяного и опять одного.
- О-о-о! Какие лю-ю-юди! Хоть одна родная душа в этом пропащем порту! Присаживайтесь, дорогая, я угощаю!
- Вы так добры, капитан. Но вы видимо забыли - вы хотели рассказать мне о вашей команде и корабле?
- Правда?! Видимо я тогда был слишком пьян. Но раз обещал - расскажу! Капитан Боливар МакБоут слов на ветер не бросает! Так вот. Моя ласточка называется Томат - еще мой дед на ней плавал. Я и мои шесть бравых ребят путешествуем по атлантическому океану, перевозя грузы от одного порта в другой по фрахту. Платят немного, но нам хватает. Сейчас мои ребята все где то в городе, они, видите ли, не хотят жить на корабле, все по отелям разъехались. Ну и шут с вами, зато весь корабль в моей власти! Кстати, не желаете посмотреть на мое судно поближе?
- Почему бы и нет? Пойдемте! Мне всегда хотелось поглядеть на рубку настоящего корабля изнутри. - Вот теперь и внутри осмотрим корабль. Моряка штормило, но он все таки смог доползти до своего корабля, и даже обеспечил кое какую экскурсию по нему, после чего, уже безо всякой совести и стеснения начал недвусмысленно намекать Анико на близость. Она прекрасно понимала, что стоит ей согласиться - и при следующей встрече он ее забудет на вылет. Поэтому она его как можно тактичнее отшивает, ссылаясь на свою порядочность, но все же оставляя ему какую то надежду на удволетворение своих инстинктов.
Информация, которую Получила Анико, была довольно ценная, ведь знать поле грядущего боя - это обязательная часть успешного дела. По возвращению домой Анико сняла цистерну с нагревателя, оставив ее остывать. Еще немного. Совсем немного.
25 апреля
Утром в новостях показали "Эти ужасающие кадры на трассе 66, штат Техас". Красота то какая. Лепота! Анико тоже захотелось немного потрошенки, поэтому нужно было внести в план некоторые коррективы. Работалось сегодня не ахти как - Анико много отвлекалась на размышления о грядущем деле и на переписку в чате, где все собрались сыграть в игру - замочи крота за 4 дня. С капитаном пока решено было повременить - она быстро напоила его до беспамятства в портовом кабаке и тут же упорхнула домой. Хлороформ уже долго стоит, его давно пора отделить от прочих продуктов реакции в дистиляторе. Получилось совсем немного - хватит только на этого флибустьера да и только. Но план невозможно выполнить на одном лишь хлороформе - нужен металл. Анико открыла свой маленький секретик в подвале и достала оттуда свой любимый огромный топор, большущий нож для разделки оленей и старенькую но все еще прочную ножовку. Все это необходимо было наточить и приготовить к вечеринке.
26 апреля
Новый день - новые идеи! Как только закончилась работа, Анико тут же умчалась в гетто. Выкупить у негров три аудиосистемы не составило никакого труда - эти малообразованные животные очень падки на бабло. Но в гетто живут не только звери. Брэд Филс, не менее черный чем все его окружение, был настоящим самородком в электротехнике. Пара десятков баксов, и он сделал из этих трех плееров один, но с разветвленной системой колонок. То что надо. Осталось дело за малым, но уже поздно - как бы машину не угнали. Дома предстояло отмыть все вещи от отпечатков пальцев, внимательно вытащить все, что могло хоть как то навести полицию на нее. На все про все времени ушло до часу ночи, но оно того стоило.
27 апреля
День хэ настал. Взяв из дома с собой инструменты, склянки, веревку, перчатки, аудиосистему, диск с музыкой и симпатичное платье Анико свалила все добро в багажник, накрыв неприглядные вещи платьем. После работы капитан ждал ее в условленном месте - как всегда пьяный в ноль. После непродолжительной гулянки в кабаке Анико допоила его практически до отруба и предложила снова пойти на корабль. Само собой, отважный приватир не мог отказать ей! Но его сознание отказало ему - он отключился на половине пути к кораблю, отчего Анико пришлось тащить его у себя на руках. Предварительно надев толстые резиновые перчатки, она вытащила ключи из сумки незадачливого буканьера и, открывая знакомые двери ключами, она донесла его до каюты и заперла там. Пусть настаивается. Теперь нужно торопиться - времени мало. Взяв весь свой хабар в руки, она за две ходки перенесла его на судно. Предстояла долгая и изнурительная работа. Сперва, она с канатом и ножом залезла на ту самую смотровую вышку. Спустя пару минут, она определила нужную длину каната и, отрезав лишнее, сделала добротную виселицу. Лишь бы только этот ржавый шпиль выдержал их обоих. Далее, следовала установка аудиосистемы по отсекам корабля - игра намечается крупная. Тем временем было уже за полночь.
28 апреля
Установка саундтрека для вечеринки заняла непозволительно много времени, но капитан все еще был в отрубе. Установив диск с двадцатичасовой музыкой, она нажала play, и по кораблю растеклось негромкое "Yo-ho yo-ho the pirate's life for me!". Около выхода на палубу она постелила небольшую простынку, которую взяла в первой попавшейся каюте, разделась и сложила свою одежду на нее. Нужно было тщательно приготовиться, чтобы не запачкаться сильно - волосы в хвост, на голову косынку, на ноги старые ботинки с хитроумной подошвой на четыре размера меньше. Ходить в них было сродни ходьбе на каблуках, но что не сделаешь ради безопасности. И вот так, вполне комично выглядя - голышом в одних перчатках, косынке и странных сапогах, она взяла ножовку, хлороформ и тряпку, поставила в кают-компании сковороду на огонь и пошла на дело.
Капитан дрых без задних ног. Но какой же он капитан, если этих жадних ноги у него две? Сняв под довольное урчание шкипера с его штанов кожаный ремень, Анико обильно смочила тряпку хлороформом и плотно придавила ее к лицу Боливара. Анастезия будет на ура, он даже не проснется от боли. Наверное. Закатив штанину и перетянув ногу выше колена ремнем как жгутом, она убедилась, что кровь в ногу больше не поступает и начала пилить. Это весьма разочаровывало, что она не могла насладиться его ором, но нельзя было позволить этому придурку запороть такой красивый план. Спустя три минуты нескончаемого ж-ш-ж-ш по мясу и кости, Анико смогла отпилить ему правую ногу чуть выше колена, но тут возникла непредвиденная неприятность. А деревянной ноги то на замену НЕТУ! План дал небольшую трещину, и пришлось выкручиваться как попало, вернее выкрутить ножку от стула и отправить шурупы на разогрев к комфорке на плиту. Сковорода, тем временем, уже была готова, поэтому Анико унесла ее в каюту к капитану и прижгла культю раскаленным металлом. А тот все еще не подавал никаких признаков активности, что в целом соответствовало плану. Анико, немного поблуждав по кораблю, нашла душевую, где смыла с себя кровь, после чего направилась к выходу - пора одеваться. После того, как она нарядилась в женское платье колониального периода и нацепила на себя чепчик, она сняла с теперь-уже-корсара тряпку и выкинула на свой походный половичок. Шкипер 100% попытается закрыться в машинном отделении дальше по коридору, поэтому она воспользовалась любопытной вещью - сурьмяным маслом, которое получилось у нее в результате опытов на камеру, и обильно смазала им ручку на двери отделение, а так же разлила его на всем протяжении к нему. С помощью незамысловатого механизма "Палка в щель" она заблокировала каждую дверь, которую нашла за исключением двери на палубу - туда корсару не нужно. Час ночи, пора начинать веселиться. Свалив раскаленные шурупы на разделочную доску она пошла устанавливать деревянную ногу славному морскому псу на службе у ее высочества королевы Англии. Приложив ножку от стула к ноге, она начала вкручивать шурупы в пазы. Первый шуруп с шипением вошел в плоть шкипера. Нет реакции. Второй. Зашевелился. Третий. Нет изменений. Четвертый. Замычал. Значит, скоро проснется. Нога получилась заметно короче настоящей, но тем будет даже потешнее. Срезав с Боливара остатки одежды она оставила его в одних трусах и одной штанине на отрезанной ноге. Теперь время последних приготовлений. Ножовка тщательно вымыта и вместе со склянками уложена на простынку. Делать больше нечего, только убирать вещи. Простыня была сложена в походный мешок, который Анико потащит на себе после дела. Тут всплыла еще одна веселая идея. Найдя в каютах будильник, она их подручных средств сделала маленький ножик с таймером. Вытащив свое добро на палубу и заперев за собой дверь на всякий случай, она поднялась на мостик, где установила будильник на 4 часа утра и подставила нож на леску перед грузиком, который после падения утянет за собой вниз гудок. Восхитительно! На часах 1:43, ему бы поторопиться. Хотя, теперь отравление хлороформом уже должно было пройти, нужно просто положить ему на морду тряпку с нашатырем - он то уж в каждой аптечке есть. Затащив за собой внутрь корабля топор и нож, Анико окончательно заперла дверь и принялась будить окорок.
Кэп пришел в себя. Пришла за ним и боль, отчего тот заорал пуще резаной коровы.
- Подъем, трюмная крыса! Еще не все галеоны ограблены! - Заорала на него Анико, опираясь на топор.
- Еб твою мать! Бешеная сука! Моя нога!
- Шевели окороком, флибустьер! Если мне понравится как ты бегаешь - я убью тебя быстро! Пошел!
Боливар поднялся и упал. Снова поднялся и побежал. Это было посмешище - на прямой его уделывала бы даже черепаха. А как он ковылял - со смеху подохнуть можно! Смеясь и напевая в такт играющей на корабле музыке, Анико взяла топор в руки и пошла за ним. Капитан честно старался идти быстрее, но тут он наступил в лужу едкой жидкости, подскользнулся на ней и упал. Жгучая боль добавилась к общему фронту, на коже вскочили волдыри, капитан истошно орал. Но увидев приближающийся силуэт он забыл обо всей боли и даже не пошел - он побежал на четвереньках в машинное отделение, где его ждал еще один сюрприз - новые волдыри на руках. Боливар упал на задницу и стал пятиться от надвигающейся смерти.
- Не надо! Я заплачу! Пожалуйста, господи, спаси меня! - молился он, осознав безнадежность ситуации в которую влип. Анико не ответила. Она была не в состоянии говорить - глаза были широко раскрыты, рот сам по себе напевал залихватский пиратский мотив, а ноги сами несли ее навстречу жертве. Взмах. Крик "Не надо!". Хруст разломленной грудной клетки. Сапог в лицо. Топор наружу. Кровища. Он точно не выжил. Теперь нужно сделать дырку. С помощью нехитрых манипуляций брюхо капитана было вскрыто, а в спине на этом уровне проделано большое отверстие. Осталось всего ничего. Повалив тело себе на плечо, Анико понесла его наверх к шпилю. Карабкаться одной рукой наверх было тяжело, но оно того стоило. Сколько время? 2:52. Еще полно времени. Петля на шею трупу, и скинуть вниз. Тело повисло отверстием чуть ниже выхода трубы, но это поправимо. Натянув приватира дырой на трубу, Анико начала свое отступление. Одежду с себя долой, в душ, надеть свой комбинезон, вымыть топор и нож, уложить в мешок, мешок повесить на древко топора. Платье кинуть на плиту, дождаться пока не сгорит целиком, смести пепел за борт. 3:13, самое время давать деру. Как же все таки хорошо, что капитан поскупился на охрану своего причала - помех на пути не было от слова совсем. Распаковав мешок в багажник и накрыв неприглядные части простыней, Анико сняла перчатки, ботинки и бросила их туда же. Переобувшись в удобную обувь, она вставила ключ в зажигание и отъехала к выезду из порта. Остановившись на возвышенности, она обратила свой взор на ржавый "Томат". Финальный аккорд! Корабль начал громкое и протяжное гудение, больше похожее на звук сдувающегося шарика. Правда в том, что он не прекратит гудеть, пока в его баках не кончится сжатый воздух или ручку не отпустят. Но это уже не ее дело. Пора возвращаться домой - еще нужно смонтировать видео для канала.

Две недели как на иголках. Свобода… ха! Единственная разница, что теперь вибратор валялся на диване, а не убирался в нижний ящик стола. Да пивные банки катались по полу, не всегда попадая в ведро. И, конечно, пистолет под подушкой. Лиз надеялась, что она сможет увидеться со своим таинственным нанимателем со стволом в руке. Получит возможность прострелить ему колено, чтобы ублюдок мучился до самой смерти. Несколько раз девушке ночью казалось, что она слышит шорох, и Бет подрывалась, откидывая одеяло и выхватывая ствол. Но ничего… Тишина, темнота и одиночество. Сука! Отчаяние и непонимание происходящего с ней бреда, отличная закваска для депрессии. Лиз держалась. Маскировалась. Ходила в бессмысленную и бесполезную школу. Что-то там отвечала, даже. Но всю ее обычную энергию словно выключили.

- Неужели папа еще под снотворным и наркотой?! Это же очень вредно. Этот проклятый Бу сам признался, что мало что понимает в медицине. Так можно впасть в кому. И мышцы атрофируются, вряд ли ему делают массаж каждый день. Или папа мертв и я осталась совсем одна?!
Мысли по кругу. Мысли, от которых никак не удавалось отделаться. Девушка пила каждый вечер, просто чтобы уснуть, а не ворочаться полночи в тоске и бессоннице. По выходным приглашала к себе Мэри и накачивалась с ней. Благо, что банковские карточки остались дома и Бет знала от них коды. Еще она заказала себе через интеренет-магазин скрытую камеру и установила ее под одеждой, а после не выключала. Старалась, чтобы в нее побольше попадала Диана Милтон и ее брат. Ничего особенного заснять не удалось, просто обычные «королевские» выходки. А после школы снова клетка стен и бессмысленное ожидание действия. Оно так затянулось, что получив сообщение Лиз даже растерялась и несколько минут тупо смотрела на экран, не зная с чего начать…

В конечном счете маскировка оказалось простенькой. С кем все вокруг ассоциируют Трейси? Долговязая дылда с длинными зелеными волосами. Поэтому Лиз закрутила волосы в косу и уложила ее вокруг головы, а поверх одела шляпу. «Тенниски» с плоской подошвой и без каблуков опустили ее чуть вниз, а затемненные очки скрыли часть лица и изменили его восприятие. Не зря же их показывают во всех фильмах про шпионов. Тупой штамп – но ведь работает! А дальше смарт в режиме камеры в руки, пистолет сзади под ремень джинсов, фальшивую улыбку на губы и вперед, навстречу приключению…

Внутрь Лиз удалось проникнуть на удивление просто. У нее было подписанное Робертом приглашение, а Диана не ждала гостей так рано и не вышла встречать лично. Наверняка она еще приводила свою мордашку к рекомендованному косметологом виду. И нет, Эли совсем-не-хотела-знать, как именно Бу получал эту бумажку. Девушка прекрасно помнила его своеобразную манеру вести переговоры. Затеряться же потом в огромном трехэтажном коттедже было легче, чем отобрать конфету у ребенка. Она из окна второго этажа снимала с зумом встречу у ворот, а потом мелькала тут и там на заднем плане. Снимала-снимала-и-снимала, чувствуя, как отступает накопившееся напряжение и чувствуя поднимающуюся волну азарта и предвкушения.
Льющееся-в-бокал вино, ротик-в-который-оно-льется и дергающееся-горло-стройной-шейки…
Трахающаяся-полуголая-парочка. Они увлечены друг другом и не замечают оператора…
Белая-дорожка-кокаина на столе и склонившаяся к ней голова…

Но раз за разом Лиз возвращалась к Диане. Кружила вокруг нее как голодная акула, снимая с разных ракурсов.
Поэтому игру в «Действие или правда» она фиксировала с самого начала, прямо с объявления Дианы. Ловила удачные планы и мысленно комментировала откровения участников:
- О, мисс-Мстительница и извращенной фантазией. Надо будет запомнить, что тебе нельзя давать шанс на обратку, а добивать сразу до конца. Снотворное – ненавижу. Но на Бу она не тянет, совсем другая фигура. А что она похотливая сучка я не сомневалсь ни секунды.
- Доверчивый мудак, да, парень верно подобрал к себе определение. Интересно было бы снять его тогда нагишом, без единого волоска на теле, кроме шевелюры. А так он вроде ничего, по крайней мере не лишен самоиронии.Но не принц, не принц.
- Опять правда?! Да они там охуели все, а данная конкретная пизда, опизденела. Когда будет что-то кроме говорильни? Хоть бы простенький стриптиз? И она хочет уверить, что у нее за душой нет грехов тяжелее левых страниц. Вот, пизда! И слов то других не подобрать.
- Чего у Мстительницы не отнять, так это охотничьего инстинкта. Вон как подорвалась, стоило этой пизденке проявить ненужную мягкость. Что-то мне подсказывает, что она может оказаться в шестерке мистера Бу. А вот интересно, Роберт с Дианой считаются за двоих грешников, или за одного? Парнишка же получает на будущее кличку Трус.
- Действие?! Я ослышалась? И это выпалила очкастая тихоня?! Нда, была бы она парнем, сразу бы сказала, что у него стальные яйца. С фантазией-то окружающих и общей подпитостью. Что, стриптиз?! Нет, жаль!

Дальше события понеслись вскачь, так что оба объектива чуть не задымились. Зато вспыхнул пламенем Роберт, привязанный к стулу. Лиз инстинктивно перевела камеры в режим максимального разрешения и четкости. На таких кадрах бессмысленно экономить память. Это же та самая гребанная сенсация! Дорога на Олимп славы для одного скромного оператора! Выражение лица заткнувшееся Дианы с разинутым ртом заставило душу вспыхнуть от восторга.
- Так ей и надо, гадине! К черту! Ну почему я не сбоку и не могу снимать анфас?!
Девушка взвизгнула от переполнявших ее чувств и бросилась вперед, сокращая расстояние между собой и объектом съемки. А то, что им был живой и горящий парень, ее сейчас совсем не волновало. Скрываться больше тоже не было нужно. Ведь всем вокруг стало резко не до нее.
Потом в объективе мелькнуло отточенное лезвие топора, и Лиз на время потеряла себя. Просто событий стало столько, что мозг не успевал их обрабатывать. Когда Диана дергалась и хрипела с разрубленной головой, по позвоночнику Лиз прошла холодная волна от копчика до затылка, а все волоски на теле стали дыбом. Когда девушка смогла осознавать реальность, то поняла что снимает крупным планом разрубленное и окровавленное лицо Дианы с вскрытым черепом и остатками мозгов. При этом ее нога стоит на груди мертвой королевы, будто она охотник, красующийся на туше зверя. Содержимое желудка рванулась к горлу, Лиз согнулась и ее вырвало желчью прямо на теплый труп.

Первым делом Лиз замотала головой, стараясь избавиться от резкого запаха около носа. Зеленые пряди мотались перед лицом. От этого яркий свет мигал в прищуренным глазах. Девушка дернула рукой, чтобы привычно смахнуть волосы в сторону, но смогла только напрячь правое плечо. Несколько мгновений ушло на осознание, что руки стянуты в запястьях за спиной, а ноги привязаны к массивным ножкам стула. От этого осознания хотелось сжаться в комочек, сведя плечи и подтянув колени к животу. Желательно, под теплым одеялом. Мечты, мечты…
- Фак! – хрипло выплюнула Лиз, с трудом двигая пересохшими губами.
Завертела головой, стараясь выхватить из темноты побольше деталей.

- Нихуя блядь не похоже на кроличью нору. – Лиз привычно попробовала замаскировать страх и неуверенность подростковой грубостью. – Похоже, меня наебеали.
Слова помогли чуть собраться и выдать еще пару фраз.
- Кинографично-конечно, но-ты-невнимательно-смотрел фильмы. Для пущего давления надо-было-снять-мою-майку, или разорвать-на-груди.
Трейси еще раз потянулась всем телом, точнее, напрягла его. От сидения в неудобной позе у нее затекла поясница и ныди плечи.

Потом появился тот мудак, который притащил ее в этот подвал и смог завладеть всем вниманием девушки. Бред про кровь-ложь-порок она пропустила мима ушей, но прикипела взглядом к золотому кулону с фотографией.
- Какого… - резко воскликнула она в конце, когда маска замолчал, но тут же заткнулась, испугавшись, что похититель может посчитать это за вопрос.
Несколько долгих секунд просидела молча, прожигая глазами ненавистную маску, а потом процедила:
- Дай мне поговорить по телефону с отцом, чтобы я была уверена, что ты в этом не врешь!

И, после короткой паузы, добавила:
- А вопрос, что это за дурацкая схема с фотками болтается на стене?!

- Главное, чтобы кино не оказалась комедией, - с излишней серьезностью заявила Лиз, сверкнулв глазками. - Снять хорошую комедию сложнее всего, большинство, что выходит тупой-шлак-и-мусор. А то, что ты описала, это уже триллер.
Во время свой речи девушка активно жестикулировала, быстрыми, нервыными движениями, а в конце покачнулась.
- Вот только, если материалы уйдут в сеть, то закапывать и трогать меня будет уже поздно. Поезд уйдет, нахально вильнув хвостом...

Трейси замолчала и недоуменно посмотрела на радио, которое вещало абсолютно невозможные вещи.
- Чё-это-за-фигня?! - недоуменно воскликнула она в начале, а потом резко качнулась к Мэри Эн чтобы обхватить ее и вместе повалиться на старую тахту. Отец и инструктора NRA крепко вбили ей в рефлексы первым делом уходить с линии огня, а потом уже думать. Кто же знал, что такая необходимость возникнет так скоро и так неожиданно? Из-за выпитого скотча движение получилось совсем не идеальное. До того как ноги толкнули тело, в восхитительно пустой голове мелькнуло:
- Кто проделал такую подготовку не будет стрелять сразу, чтобы не поломать себе всю игру.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!